Р. 4, гл. 1, параграф восьмой
ЗНАНИЕ КАК СОЗНАНИЕ.
Для Пруста, как и для Мамардашвили текст не есть знание, это – сознание, т.е. извлечение смыслов из опыта, из фактов.
«Факты – ничто, законы, стоящие за фактами – всё», - таков, примерно, пафос и Мамардашвили, и Пруста.
Акт построения текста сознания, - писал Мамардашвили, - разрывает несвободу. Нашу свободу производит не «я», а форма ( текст), ибо текст – это пространство «Я». Выделение понятий «Я» абсолютное и «я» относительное фигурирует на многих страницах «Психологической топологии» с отсылкой к Прусту. Мамардашвили цитирует Блока: « В моей жизни были только две женщины: одна – Люба, а другая – все остальные.»
Мамардашвили вслед за Прустом призывал «срезать» психологическое и социальное «я», чтобы прикоснуться к Реальности. Он отмечал, что впечатления всегда есть нечто, что содержат прямой удар истины. Именно глубинное «Я» реагирует на впечатления. Продумывая впечатления, мы останавливаем в себе действия сил себялюбия. Проблема впечатления – это проблема выхода на другую реальность. Обязанность наша – реализовать (расшифровать) впечатления, которые есть ВЕСТЬ , пришедшая из другой реальности – бытийной.
Быть свободным без понимания того, что ты окружен знаками, знамениями, которые должен расшифровать, - невозможно! Школа свободы, - кроме всего прочего, - «расшифровка впечатлений» (Пруст- Мамардашвили). Пруст признавался, что «был идиотом» ( до 35-летнего возраста) «всю свою жизнь, ожидая, что истина есть нечто, сообщаемое именно прямым образом, т.е. словами.»
|