ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Из истории философии.
Немецко – грузинский философ и писатель Гиви Маргвелашвили в интервью У.Тиронсу (Рига) сказал о философе М.К. Мамардашвили (1930 – 1990): «Мераб диалогичен как философ. Он сократичен. Он не кабинетный философ. Кабинетный философ – это тот, который начитался и всё знает. Но это не философ. Он всё знает, но это не то знание, которое прыгает как лошадь на лугах и вдруг нападает на что – то совершенно новое и абсолютно непонятное, то новое, которое нужно вытаскивать, доставать, вылавливать из мутной воды предметности. Такой улов удаётся только СПОНТАННОМУ РЫБАКУ, который забрасывает удочку согласно коду своего сердца».
1.
Действительно, Мераб Константинович Мамардашвили умел создавать ПРОСТРАНСТВО ЖИВОЙ МЫСЛИ, которое с 5 в. до н.э. по праву называется сократическим.
Один из студентов М. Мамардашвили, ныне известный философ В.Подорога, вспоминает: «Мы всегда слушали Мераба Константиновича, почти не комментируя что – то, только записывая. Всё это было очень похоже на небольшие трансы, небольшие выпадения из реальности. Находясь в пространстве лекций Мамардашвили мы всё понимали. Но как только мы покидали это пространство – понимание резко уничтожалось».
2.
Это воспитание интересно тем, что здесь четко проявляется не только похожесть Мамардашвили на Сократа (я имею в виду, конечно, стиль мышления, стиль общения), но и различие: вопросно – ответная система отсутствует (или почти отсутствует) у Мамардашвили, но разве в этом суть. Суть – с создании такого конструктивного Поля, которое порождает ЖИВУЮ МЫСЛЬ.
3.
Похожесть ещё в том, что те, кому Сократ задавал вопросы, т.е. практиковал майевтику, сами по отношению к себе этот вопросно – ответный метод использовать не могли (разве что Платон). У Мамардашвили почти все присутствовавшие на его лекциях в разные годы отмечают дар именно самому создать это поле (никого не привлекая в качестве помощников), а не дар передачи умения создавать конструктивные формы, которые бы и в его отсутствие работали.
4.
Мамардашвили, подобно Сократу, проделал ошеломительный бытийно – личностный прорыв. И поэтому вполне справедливо назван Грузинским Сократом.
По мнению самого Мамардашвили, на такой прорыв способна только классическая душа, а она – по определению – совмещена с сильной формой, которая в какой – то мере случайна. То есть текст М.Пруста, как и текст Мамардашвили мог не состояться. Просто не повезло (эта фраза часто встречается у Грузинского Сократа). Вероятно, понимая эту случайность, Мамардашвили говорил, что не хотел бы ещё раз прожить жизнь, потому как мала вероятность выйти на верный ПУТЬ.
|