( из записок Диляры).
8 октября 1988 г.
Срочно избавиться от ранимости, обидчивости, органической неспособности плохо думать о людях (когда человек плох или плохо поступает, надо принять его таковым, и не искать для него оправданий). Вообще, прочитав Сенеку, я поняла, что мне не хватает… стоицизма: равнодушия к несправедливости и спокойствия к унижению. Мне не хватает стоицизма, скептицизма и цинизма (в философском смысле). И если я завела франклиновский журнал, но наряду с выработкой лёгкости решения организационно-бумажных вопросов, необходимо выработать стоические привычки. Да, мне необходим стоицизм, скептицизм, цинизм. Да, стоицизм Сенеки и Эпиктета, скептицизм Секста Эмпирика и цинизм Диогена. Не меньше.
15 октября 1988
Как прав Толстой! Главное избавиться от посторонних влияний. Чтобы внешнее не мешало жить внутреннему. Чтобы восприятие было совершенно спокойным. Да, должна быть непоколебимая уверенность в правильности своего стиля жизни. Должно быть мужество. В противном случае – потеря времени.
22 ноября 1988
К девяти пошла в Академию. Там совещание. Старшее поколение запугивало младших неформальными организациями. Младшее вяло огрызалось. Старейшины вещали: некоторые неформалы – политические паразиты. Младшие вопрошали: а как отличить паразита от не паразита?
Через три часа в помещении стало душно – разошлись
20 февраля 1990 г.
Дело было так: я спрашивала у всех, как сделать выписку из протокола заседания, где меня – якобы – аттестовали. И вдруг А. А. говорит: что, мол, суёшься с мелочами. Тут, понимаешь, глобальное событие: сегодня шефа выберут директором института.
Мне захотелось рассмеяться. Это так объяснимо: этот А.А. ходит в полусогнутом состоянии уже добрый десяток лет и рано или поздно должен превратиться в желчное и дрянное существо (как и всякий несвободный человек) – это первое; второе – подсознательное недовольство именно этим повышением шефа, хотя объективно: вроде бы ему это на руку – скорее защитит докторскую. А, впрочем, стоит ли говорить о простейших!
18 марта 1991 г.
Чёткое понимание – одна, совершенно одна. И с каждым днём усиливается страх. Одиночество спокойного отчаяния – это не для меня, а для К.К. А хотелось бы достичь его. Ведь от спокойного отчаяния не сходят с ума, сходят – от надежды. Это хорошо знала Ахматова. И – не знала Цветаева.
31 декабря 1991
Год прошёл во сне. Как во сне. Непостижимо – как выжила?! А внешне – ничего особенного. Никто ничего не заметил. Или – почти не заметил.
2 марта 1992
Надо рвать органические связи. Но как?! Если у меня запредельное всепрощенчество. Год назад поехала отдыхать в Казань. Вернулась через месяц. Узнала, что отец женился. Показал мне крохотную комнатку в «хрущёвке». Сказал, чтоб переезжала. Отказалась. Он, потеряв человеческий облик, кричал:
- Я приглашу жить в нашу квартиру всех родственников жены. Мы заставим тебя по стеночке ходить. Мы выдрессируем тебя.
Вначале отреклась от него. Потом – простила.
Июль 1993 г.
С трудом перечитываю дневники того страшного десятилетия, которые называю «после мамы»:
«Я в Казани. Третий месяц после смерти маминой. А, может, моей?! Вчера муж тёти Раи сказал, что меня надо отправить в А., к отцу. Врач, курирующий меня жёстко сказал тёте (не без презрения к «родственнице»), что в т а к о м с о с т о я н и и меня трогать нельзя. Но, судя по всему, «тронут» …
… Приехала в А. Пересадка была в Домодедове. Упала в обморок. Откачали. Дома – заброшенная Галя. Начала наводить уют. Предложили третью группу инвалидности. Отказалась. Предложили вторую. Отказалась. Надо работать. Поддерживать папу и Галю. Папа в больнице. Постоянно плачет.»
декабрь 1994 г.
Недавно подумала:
- Им (всем, кто тебя окружает) МОЖНО всё: ОБИЖАТЬСЯ, ЛУКАВИТЬ, мстить, завидовать, злиться, черстветь, злорадствовать, лгать, манипулировать тобой, обманывать, обкрадывать. Повторяю: ИМ МОЖНО ВСЁ. Тебе – НЕЛЬЗЯ:
«Но не пытайся для себя хранить
Тебе дарованное небесами:
Осуждены – и это знаем сами –
Мы расточать, а не копить.
ИДИ ИДИН и ИСЦЕЛЯЙ СЛЕПЫХ,
Чтобы узнать в тяжёлый час сомненья
Учеников злорадное глумленье
И равнодушие толпы» (А. Ахматова).
|